Еще недавно Демьянюк выглядел совсем иначе, нежели сегодня пытается продемонстрировать в суде |
В зале А-117 на две с лишним сотни аккредитованных журналистов пришлось только 68 стульев. Вот эта толпа и рванула занимать места, и бедной Барбаре Штокингер, представителю отдела по связям с прессой земельной прокуратуры, тщетно пытавшейся создать видимость знаменитого «дойче орднунга» в этом разъяренном стаде бизонов с фотообъективами, единственное, что удалось сделать, так это вовремя отпрянуть в сторону и плотненько прижаться к стенке второго судебного корпуса на Нимфенбургерштрассе, 16, в Мюнхене.
Нештатная ситуация усугублялась еще и тем пикантным обстоятельством, что примерно столько же зевак с улицы тоже желали приобщиться к истории и непременно пробиться в зал А-117.
Такой ажиотаж за всю послевоенную истории юриспруденции Германии был, наверное, только во время разбирательства в моабитской тюрьме Берлина «дела двух Эрихов», Хонеккера и Мильке. Только те воплощали собой символы рухнувшей химеры под названием «коммунистическая Германия». А бывший красноармеец Демьянюк, обменявший голодную смерть в крымском лагере военнопленных на членство в СС и право на массовое умерщвление других узников, является, по убеждению Греты Розенталь, «обобщенным образом зла, которое не прощается с годами».
Почти весь разветвленный и древний род Греты обитал в Будапеште. По подсчетам будущего историка, а пока студентки Венского университета, показавшей мне сложенный в гармошку лист генеалогического древа Розенталей, Холокост уничтожил в газовых камерах, в том числе и собиборских, которые и обслуживал Демьянюк, 94 ее близких и дальних родственников.
— Жаль, что не протолкнуться, — грустно улыбнулась на прощание Грета. — Мне бы очень хотелось попасть внутрь и посмотреть в глаза палачу.
Слабое, конечно, утешение, но этого (посмотреть в глаза) в первый день не удалось сделать практически никому. Подсудимый прибегнул к давнему и, судя по всему, хорошо отработанному трюку. 22 года назад, во время иерусалимского процесса, у Демьянюка, как и в мюнхенской тюрьме на днях, «открылись невыносимые боли в спине». Израильский конвой заносил бывшего надзирателя в суд под его душераздирающие вскрики и стоны. Правда, когда был зачитан оправдательный вердикт (на который, кстати, косвенно повлияли документы, присланные из архивов КГБ СССР), приговоренный до этого к повешению Демьянюк мгновенно забыл о своем позвоночнике и едва не пустился в пляс от счастья.
Теперь фарс повторялся. На входе в зал А-177 инвалидное кресло-каталка, на котором полулежал Демьянюк, зацепилось за какой-то выступ. И тот, не открывая глаз, несколько раз ойкнул и затем шепотком ругнулся по-английски.
Терпеливо переждав столпотворение операторов и фотографов вокруг самого знаменитого на сегодняшний день подсудимого, судейская бригада из пяти человек попросила победителей-журналистов занять завоеванные в «бою» места, а проигравших — очистить помещение. Затем начались уточнения по поводу самочувствия подсудимого, обвиненного в убийстве 27 900 человек. Самочувствие, судя по всему, оказалось подходящим для судебного разбирательства.
Первые же 90 минут «установочного заседания» завершились бережной погрузкой бывшего надзирателя в салон «скорой помощи» под номером 999.
— Знаково и символично! — воскликнул на улице мужчина с плакатом, требующим привлекать к судебному ответу всех, кто отрицает факты геноцида в годы Второй мировой войны. — Если перевернуть, получится сатанинское число. Самое подходящее для таких, как Джон Демьянюк!
«Новая газета» будет следить за этим «процессом века».
Сергей Золовкин
Мюнхен
02.12.2009 |
Версия для печати